Знакомьтесь с нашими «гераклами» — Нина Альбертовна и Павел Осипович. Персонажи вымышленные, некий собирательный образ. А вот «подвиги» — вполне настоящие. Такое бывает. Сказка, как говорится, ложь, да в ней намек. Повторять за ними не стоит. Если, конечно, вы не заказывали Деду Морозу «субсидиарку».
Люди, чье детство пришлось на советскую эпоху, наверняка помнят спортивную телепередачу «Делай с нами, делай, как мы, делай лучше нас!». Передача была ГДР-овская, но суть не в этом… В каждой серии обязательно был небольшой сюжет на тему «Что Ади (ее обаятельный ведущий) сделал неправильно?». Зрителям предлагалось определить, в чем Ади «накосячил», и никогда так не поступать. Ох, он «чудил»! Попадал в курьезные ситуации, испытывал проблемы с различными «контролирующими органами» и «контрагентами»… В общем, было смешно и поучительно. И полезно. Предлагаем свой вариант: вместо Ади — гендир Павел Осипович, тот еще «спортсмен». Ой, чуть не забыли… У Ади же соведущая была, тоже очень обаятельная, но не в пример серьезнее. И у Павла Осиповича тоже есть — главбух Нина Альбертовна, которая по темпераменту и рискованности поступков заткнет за пояс любого. Пускай они «почудят», а мы поучимся на их ошибках.
Маскировка! Ловко?
Павел Осипович решил взять для своей фирмы большой кредит. Вот только не был уверен, что сможет его вернуть. Тогда опытный руководитель вспомнил о старой доброй схеме: поставить у руля номинального директора, которого не жалко, и взять кредит уже после этого. Если фирма не сможет вернуть деньги, отвечать будет «номинал», думал Павел Осипович и радостно потирал руки. Сам он, конечно же, на покой не собирался и планировал руководить компанией из-за спины «номинала».
Если случится банкротство, к субсидиарной ответственности по долгам предприятия привлекут и номинального директора, и того, кто руководил его действиями. Обычно «серыми кардиналами» бизнеса оказываются создатели компаний. Размер ответственности «номиналов» часто уменьшают, если те рассказывают о настоящих контролирующих лицах. «Технические» директора, как правило, настроены сотрудничать: никому не хочется большую часть жизни гасить чужие долги.
Иногда на руководящие должности назначают людей без управленческих навыков: механиков, курьеров, водителей. Они соглашаются за деньги или потому, что боятся увольнения.
Так, кредитор ООО попросил привлечь к субсидиарной ответственности двух бывших руководителей компании. В суде одна из руководителей призналась, что на самом деле она ветеринар. Учредитель — директор предложил за деньги на полгода возглавить компанию, и она согласилась. Бизнес она не вела, а о долгах общества узнала, только когда получила Определение из суда. АС Новосибирской области не стал наказывать ветеринара и привлек к «субсидиарке» только последнего фактического директора (дело N А45-7627/2015).
Проблемы могут возникнуть и тогда, когда вместо настоящих владельцев бизнеса участниками организации становятся «номиналы». В спорах о субсидиарной ответственности суды всегда пытаются выяснить, почему глава на первый взгляд благополучной компании вдруг решил продать бизнес. Убедительного ответа на этот вопрос обычно нет.
Существуют компании, которые занимаются тем, что подбирают номинальных директоров и участников. Как правило, за такими людьми числятся десятки, а то и сотни организаций, предостерегают юристы. Такие «успехи» отражаются в базах вроде «Спарка». Знают о них и налоговые органы. Так что за помощью к таким фирмам лучше не обращаться.
Убытки — одной компании, прибыль — другой
У Павла Осиповича на носу крупная сделка. Контрагент — серьезная компания, а значит, перед подписанием договора будет полная проверка. Если вдруг фирму Павла Осиповича определят как ненадежную, сделка не пройдет. Но у Павла Осиповича все схвачено. Он планирует создать вторую фирму и скинуть на нее большую часть долгов. Тем более схему одобрила главбух Нина Альбертовна.
Формировать в группе компаний центры прибыли и убытков — плохая идея. Обычно эту схему используют для вывода активов. Осенью 2020 года Верховный Суд пресек такую практику в деле группы компаний (дело N А14-7544/2014). Одна из них получала деньги, а другая только тратила. Когда вторая начала банкротиться, выяснилось, что это не первый центр убытков в группе. Еще раньше из-за такой же схемы пришлось ликвидировать ЗАО со схожим названием. Центр прибыли несет субсидиарную ответственность по долгам центра убытков, решил тогда ВС РФ.
Тратить деньги компании на свои нужды
У Павла Осиповича большая радость — женится единственный сын. Счастливый отец решает взять все свадебные расходы на себя. Вот только свободных денег немного. Но Павел Осипович — «человек логический». Он директор и единственный участник своей компании, и все деньги там — его. Стало быть, в чем проблема? Решено взять деньги на свадьбу у своей организации!
Директора — единственные участники порой платят по своим долгам со счета общества. Но при банкротстве организации руководителя привлекут к субсидиарной ответственности. Все дело в том, что суды расценивают такое поведение бенефициара как недобросовестное. Юридическое лицо — это отдельная организация с самостоятельными интересами. Коммерческая компания создается, чтобы зарабатывать, это не кошелек владельца бизнеса.
На заметку. Ценить слова и договоренности, а бумаги особо не читать. Не судиться за долги, если они небольшие. Терять документы и не восстанавливать. Тратить деньги компании на личные нужды. Многим учредителям и директорам в малом бизнесе кажется нормальным так себя вести. Но это риск субсидиарной ответственности: если фирма обанкротится, руководителя могут заставить платить по ее долгам. Для этого управляющие изучают всю документацию компании и ищут ошибки в поведении контролирующих лиц. «Под замес» рискует попасть и главбух.
В сентябре 2020 года Верховный Суд привлек к «субсидиарке» бенефициара торгово-закупочной компании. Одной из причин было то, что он использовал компанию как кошелек. За два года она просто так перечислила на счета бенефициара больше 40 миллионов рублей (дело N А46-10739/2017).
Считать все свои компании единым бизнес-организмом
У Павла Осиповича несколько компаний. Когда у одной заканчиваются деньги, другие занимают ей. Конечно, под сниженный процент. Ну а как иначе, в конце концов, это все деньги Павла Осиповича.
Предприниматели часто оценивают все свои компании как единое предприятие. Между ними перемещают товары и деньги. И далеко не всегда эти операции выгодны всем фирмам. При банкротстве одной организации будут оцениваться только ее сделки, а не экономическая целесообразность для всей группы. Если сделка убыточная, руководителя привлекут к «субсидиарке», и выгода для других компаний никакой роли не сыграет.
Все в том же деле N А46-10739/2017 о банкротстве суды подтвердили, что необоснованное перераспределение активов внутри группы — основание для субсидиарной ответственности.
Когда прощать долги — плохо
Павел Осипович не любит суды. Если клиент задолжал небольшую сумму, Павел Осипович не хочет тратить свое время на юриста. Лучше за этот день найти нового клиента, уверен директор. Иногда Павел Осипович не судится и за большие долги, потому что взыщут или нет — кто его знает, а юристу заплатить придется.
Субсидиарная ответственность бывает и за неэффективную работу с должниками. Даже если директор уверен, что взыскать деньги не получится, лучше направить претензию и подать иск. Иначе в случае банкротства у конкурсного управляющего и кредиторов компании точно возникнут вопросы. Так, к субсидиарной ответственности привлекли председателя кооператива. Он не взыскивал задолженность с аффилированных лиц своей организации. Из-за этого кооператив обанкротился, решили три инстанции (дело N А79-4342/2016).
На честном слове
Павел Осипович — человек слова. Как сказал, так и будет. И бизнес ведет только с такими же людьми. На бумажке можно написать что угодно, главное — проговорить все условия и скрепить их рукопожатием, считает Павел Осипович. Эта установка его никогда не подводила. Юристы и бухгалтеры, конечно, оформляют бумажки, но Павел Осипович их особенно не читает.
В бизнесе встречаются люди с установкой «главное — результат, а не оформление процесса». До сих пор в банкротных делах часто выясняется, что хозяйственная деятельность должника документально не оформлена. Любые устные договоренности с бизнес-партнерами, даже самыми, вроде бы, надежными, нужно фиксировать письменно. Доводы об устных договоренностях суд, скорее всего, не примет. Например, в деле N А53-22437/2016 руководитель должника не смог убедить суд, что приобретение земли было инвестиционным проектом, а не выводом активов.
Отдельная проблема — устные поручения директору от бенефициара компании. Юристы советуют фиксировать поручения хотя бы в переписке и сохранять ее. Тогда директор сможет доказать, что не сам придумал такой ход, а исполнял поручение контролирующего лица. Это поможет руководителю серьезно снизить размер субсидиарной ответственности.
«Первичка» потерялась — что ж такого?!
Компании Павла Осиповича много лет. Менялись сотрудники, были потопы, переезды и даже маленький пожар. Конечно, не все документы сохранились. Ну а кому нужны бумажки столетней давности? Как-то молодой юрист пришел с идеей восстановить все утраченное, но Павел Осипович только посмеялся. Главбух Нина Альбертовна его поддержала. Ну что за народ, лишь бы от нормальной работы отлынивать!
При банкротстве придется передавать все документы о хозяйственной деятельности арбитражному управляющему. Обеспечить их хранение должен не только руководитель компании, но и главбух. Если у компании менялся директор, действующему руководителю придется доказывать, что предыдущий не передал ему документы.
Подтвердить это вряд ли получится, если бумаги передавались не по описи или ее составили недостаточно подробно. Прошли те времена, когда обосновать отсутствие документов компании директор мог тем, что «на складе произошел потоп с пожаром, все пропало», иронизируют эксперты. Теперь суды строже относятся к случаям, когда документов нет. Это правило применимо и к главному бухгалтеру. Привлечь его к ответственности могут, например, за искажение данных финансовой отчетности, объясняют юристы.
Если документы действительно были уничтожены при потопе или пожаре, нужно сразу же получить подтверждение такого происшествия. Например, факт пожара помогут зафиксировать в региональном подразделении МЧС. Но даже в этом случае директор — а если бумаги связаны с финансовой деятельностью, то и главный бухгалтер, — должен заняться восстановлением документов. Дубликаты можно получить у контрагентов или в налоговой. Бездействовать не стоит, все может закончиться субсидиарной ответственностью, предостерегают эксперты.
Так, руководитель строительного ООО, подвизающегося на ниве… аудита, не передал конкурсному управляющему документы компании. В офисе прорвало трубу, и документы залило, оправдывался он в суде. Даже если это так, добросовестный и разумный руководитель должен восстановить документы, решил ВС РФ (дело N А41-34192/2015).
Не заявлять о банкротстве и наращивать долги
Павел Осипович с каждым днем все грустнее. Долги копятся, погашать нечем. Еще и юристы: вместо того, чтобы работать, все твердят о банкротстве. Что за пораженческие настроения! Где наша не пропадала, решает Павел Осипович и берет кредит в надежде расплатиться.
Руководитель часто не знает, что именно он обязан подать в суд заявление о банкротстве компании. Сделать это нужно тогда, когда станет ясно, что долгов у фирмы больше, чем активов, и выхода из ситуации нет (п. 1 ст. 9 Закона «О банкротстве»). Если после сдачи годовой отчетности проявились признаки банкротства и становится понятно, что вовремя погасить задолженность не получится, нужно подавать заявление о несостоятельности организации. Задерживаться с этим — одна из тех «плохих привычек», которые чаще всего заканчиваются субсидиарной ответственностью.
Чтобы оставаться на плаву, директора часто наращивают кредиторскую задолженность вместо того, чтобы подать заявление о банкротстве. Так поступил (реальный случай из реальной судебной практики) и экс-руководитель одной управляющей компании (МУП). Через два месяца после начала работы у предприятия появились признаки банкротства. И руководитель придумал антикризисный план. Решил добиться погашения долгов от потребителей-неплательщиков, установить более высокий тариф на коммунальные услуги и получить субсидию из бюджета. План не сработал, директора привлекли к «субсидиарке» на девять миллионов рублей. Только в Верховном Суде он смог доказать, что наличие такого плана имеет значение. Для «субсидиарки» важно установить, когда именно руководитель должен был понять, что план уже не сработает (дело N А19-4454/2017).
На заметку. Как можно дольше скрывать признаки банкротства, продолжать наращивать долги и заключать невыгодные сделки — этим до сих пор грешат директора небольших компаний. Не отстают и главбухи, которые нередко искажают отчетность и работают с фирмами-«однодневками». Все это может закончиться субсидиарной ответственностью. Если фирма обанкротится и денег на погашение требований кредиторов не хватит, платить придется гендиректорам и главбухам.
«Активы! На вывод!»
План с кредитом не сработал. Но Павел Осипович — тертый калач. Он договорился с проверенными работниками своей фирмы. Планирует временно спрятать у них основную часть денег компании. Не кредиторам же отдавать последнее, в конце концов!
Это еще один популярный, но незаконный план. Перед банкротством руководители часто начинают передавать активы учредителям или иным подконтрольным лицам. Шансов избежать «субсидиарки» в таком случае практически нет. Кредиторы и управляющий оспорят такие сделки и потребуют привлечь контролирующих лиц к ответственности. Суду будет достаточно ознакомиться со списком сделок, из-за которых валюта баланса должника уменьшилась в несколько раз, чтобы понять: контролирующее лицо действовало недобросовестно и должно отвечать вместе с должником.
Так, директор некоего ООО (второй реальный случай — для иллюстрации) незадолго до банкротства компании выдал себе и двум ее сотрудникам займы на 121 миллион рублей. Это вывод активов, решили три инстанции (дело N А40-208396/14).
«Однодневные» контрагенты
Пока Павел Осипович старается решить проблемы, как может, Нина Альбертовна усиленно работает, чтобы получить побольше прибыли. На грани банкротства не до выбора контрагентов. Приходится и с «однодневками» связываться. Ну а что делать, если деньги нужны?
ФНС часто квалифицирует работу с «однодневками» как фиктивную. Обычно при банкротстве просрочки по налогам значительные, поэтому госорган заинтересован в том, чтобы проверить такие сделки и привлечь директора и главного бухгалтера к субсидиарной ответственности.
Есть и хорошая новость для главбуха: при заключении сделок с «однодневкой» такой сотрудник автоматически не считается контролирующим должника лицом (п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда от 21.12.2017 N 53). Это значит, что в банкротном деле ФНС придется доказывать возможность бухгалтера влиять на деятельность компании.
Пример: когда хабаровская компания стала банкротиться, конкурсный управляющий заявил, что главбух, которая проработала в ней 12 лет, вместе с гендиректором заключала сделки с «однодневками». Но суды никого не привлекли к субсидиарной ответственности, потому что не увидели связи между сделками и банкротством, и дополнительно указали, что женщина была только главбухом, а не контролирующим лицом (дело N А73-11184/2015).
«Чуть-чуть подправить» бухотчетность
Уже несколько месяцев у Нины Альбертовны сердце не на месте. Долги фирмы все больше, а Павел Осипович — все печальнее. Старых товарищей в беде не бросают, решает Нина Альбертовна и придумывает свой план по спасению бизнеса. Пока Павел Осипович обивает пороги банков, она понемногу правит бухотчетность, чтобы снизить налоговую нагрузку на компанию.
Искажение бухгалтерской отчетности или ее отсутствие — это самостоятельное основание для привлечения к субсидиарной ответственности. Вести и вовремя сдавать отчетность должен главбух. При банкротстве арбитражный управляющий обязан проверить такие документы. И, если найдет в них ошибку, потребует привлечь главбуха к «субсидиарке».
В пример можно привести дело N А63-577/2015. Женщина 12 лет была главбухом финансово-строительной компании. Во время банкротства компании выяснилось, что женщина искажала отчетность и документы бухучета. Главбух пыталась сослаться на то, что не является контролирующим компанию лицом. Но 16-й ААС не принял этот довод. За правильное оформление отчетности отвечает главбух, напомнила апелляция и привлекла экс-главбуха к «субсидиарке» вместе с экс-директором.
Выгодно, когда невыгодно
Постоянный клиент хочет купить склад, которым фирма Павла Осиповича почти не пользуется. Контрагент знает, что дела у компании идут не очень, поэтому просит скидку. Павлу Осиповичу не до споров, да и времени искать других покупателей нет — он соглашается продать помещение не по рыночной цене.
Заключение или одобрение сделок компании на заведомо невыгодных для нее условиях — одно из самых распространенных оснований для привлечения к «субсидиарке». Например, выкупленный в лизинг автомобиль продается по остаточной стоимости, которая не соответствует рыночной. С точки зрения бухгалтерского учета такие сделки, как правило, вопросов не вызывают. Но при банкротстве оспариваются как подозрительные.
В 2019 году ВС РФ разъяснил, что презумпция невыгодной сделки работает только тогда, когда сделка очевидно невыгодная. Чтобы это понять, надо сопоставить потери компании с масштабом ее деятельности и размером требований кредиторов (дело N А41-87043/2015).
При заключении договоров о продаже и залоге недвижимости или других основных средств юристы рекомендуют заказывать независимую оценку рыночной стоимости вещи. Такое исследование подтвердит, что директор выбрал обоснованную цену.
С. Данилов
Корреспондент «ПБ»
